Amanda Clover — Лесбийский клуб фантазий по обмену дочками (The Lesbian Daughter Swapping Fantasy Club) Часть 2.1 — порно рассказ
Аманда Кловер — Фантастический клуб лесбиянок по обмену дочерьми, часть 2.1
Часть вторая: Удовольствие вместо боли
Отдых от проблем океана
Для меня слишком тяжело узнать, что моя дочь София беременна ребенком моего будущего бывшего мужа. Я не обижаюсь на Тайлера. Я не врываюсь в комнату Софии и не выставляю свою дочь на посмешище. Я бросаю кучу одежды в сумку для ночевки и отправляюсь на пляж. Это около двух часов езды до того места на пляже, куда мы с Тайлером ездили, когда я думала, что мы влюблены. Может быть, тогда мы были такими. Может быть, оно было реальным и через некоторое время просто исчезло.
Неужели все стало настолько плохо, что Тайлер мог побить свою падчерицу? Виноват ли я в том, что позволил этому случиться?
У меня нет ответов на эти вопросы, только еще более глупые вопросы. Я беру бутылку сангрии, кувшин орехового масла и заселяюсь в The Beach Man, небольшой прибрежный мотель, где мы с Тайлером остановились. Он такой же ветхий, каким я его помню, и управляется той же пожилой парой. Неоновая вывеска «The Beach Man» светится сквозь занавески. Комната убогая, пахнет морем и сигаретами. Последнее, что мне нужно сделать, это снова начать курить. Я бросил много лет назад, еще до беременности Софии, и не хочу возвращаться к этому.
Я играю в кино и ем слишком много мороженого, а потом пью слишком много сангрии. Комната кружится, когда я вытягиваюсь на кровати и погружаюсь в бессознательное состояние. Я мечтаю о том, чтобы София была обнаженной и чтобы ее трогала Виктория, моя подруга и партнерша в нашем маленьком лесбийском клубе по обмену дочерьми. Я смотрю гораздо дольше, чем следовало бы, как пожилая женщина прикасается к моей милой дочери. Когда я наконец открываю глаза, я вижу Дафну, девушку, о которой я не думал со времен колледжа.
Дафна была чирлидером. Она была всем, о чем не думаешь, когда думаешь о лесбиянке. Парни пускали слюни по Дафне, и вот она была здесь, в моей комнате в общежитии, раскинувшись на моей кровати, поедая мою подростковую киску. И вот я снова с ней в общежитии, наша невинность перетекает в наши ласки, наши тела соединены так, как я никогда не соединялась с мужчиной. Мечта реализуется в ощущениях и образах. Наши языки скользят друг по другу. Ее поцелуй на моем клиторе. Богатые, мягкие, шелковистые светлые волосы ее киски закрывают мой рот. Мои руки на ее упругой попке, а ее сладкие соки наполняют мой рот. Я сосу и лижу мягкие складочки Дафны, пока не утолю свою невозможную жажду.
Я просыпаюсь с головной болью и мокрыми трусиками. Сейчас раннее утро, и красный свет дня пробивается сквозь окна. Я встаю с жесткой кровати в мотеле, вижу, что у меня куча пропущенных звонков и сообщений от Тайлера, Софии и Виктории, и вздрагиваю. Вместо того чтобы проверить их, я заползаю в душ.
Теплый душ избавляет меня от пьяного кайфа и немного пробуждает. Мне нужно что-то сделать, чтобы компенсировать это мороженое, иначе я впаду в ненависть к себе, как будто мне уже за тридцать. Я нахожусь в довольно хорошей форме уже сорок лет и хотел бы продолжать в том же духе. Я надеваю бикини в желто-голубую полоску и решаю, что моей большой заднице нужны шорты, чтобы прикрыть ее. Я надеваю мягкие серые тренировочные шорты и зашнуровываю кроссовки.
В это раннее утро еще немного прохладно, и мои соски выглядывают из-под бикини. У меня большая грудь, и она будет выглядеть возмутительно, подпрыгивая вверх-вниз во время бега, но мне нужен пляж в моем распоряжении. Это секретное место, где редко бывают посетители. Я надеваю наушники и трусливо бегу через утренние пробки. Я спускаюсь по ступенькам к пляжу и его золотым пескам.
Бег на пляже — хорошая тренировка. Через сто метров я чувствую жжение, а на полмили мне приходится напрягаться, чтобы не остановиться. Тихий океан омывает берег, а солнце медленно поднимается в утреннем небе, которое переходит от золотого к идеально голубому. Моя грудь подпрыгивает при каждом шаге, и к отметке в одну милю я жалею, что надела бикини. Я проезжаю мимо парня за рулем труса, и он останавливается, чтобы посмотреть на мои сиськи. Я подбрасываю ему «птичку», когда прохожу мимо, хотя мне очень приятно такое внимание, пока я не услышу какой-нибудь неприятный комментарий.
На третьей миле мне пришлось остановиться и перевести дух. Я понимаю, что нахожусь рядом с полотенцем и небольшим холодильником, и, бросив взгляд на океан, вижу одинокую доску для серфинга, седло утренней волны. Прибой поднимается по дуге волны. Он хорош и держится дольше, чем я думаю. Когда он поднимается из воды ближе к берегу, я вижу его еще лучше. Он красивый, высокий и величественный, и на секунду я вижу Дафну, стоящую там в прибое.
И тут я понимаю, что эта пляжная малышка смотрит прямо на меня. Она прячет руку под мышкой и машет мне свободной рукой. Я машу ей в ответ и чувствую себя обязанным ждать, пока она не окажется ближе ко мне на пляже. Она длинноногая и невероятно подтянутая. Ее упругие сиськи выглядят потрясающе в черном бикини, а плавки низко сидят на покатых бедрах.
«Эй, ты там хорошо выглядела», — говорю я, когда она приходит.
Она откладывает свою доску в сторону и говорит: «Надеюсь, я всегда буду хорошо выглядеть.
Это, вероятно, добавило бы цвета моему лицу, если бы я не была раскрасневшейся после пробежки. Я улыбаюсь ей, и она дарит мне огромную белоснежную улыбку, которая растапливает меня, как тепловой луч. Она собирает свои мокрые волосы в хвост и завязывает его резинкой. У этой девушки нет ни унции лишнего жира, идеально плоский живот с намеком на рельеф, руки и ноги соответствуют. Ее попка просто чудо в этом черном бикини, а топ не скрывает многих секретов ее молодых чашечек.
— Джули, — говорит она, поворачиваясь ко мне и протягивая руку. Я беру его, нахожу на нем кукурузу в необычных местах и крепко встряхиваю.
«Линдси», — отвечаю я. — Надеюсь, я не остановился. Раньше я постоянно приходил на этот пляж, но прошло много времени с тех пор, как я вернулся. Вы первый серфер, которого я здесь вижу.
— Я знаю это. — Она смотрит на океан. — У него отличное падение, хороший вход, чтобы оседлать волну. Осталось совсем немного, но сердце каждый раз замирает. Это будет наш секрет, не так ли? Я не хочу об этом знать.
«Наш секрет», — соглашаюсь я. «Значит, ты тоже живешь где-то здесь».
Она начинает собирать свое полотенце и холодильник. В процессе она наклоняется и демонстрирует мне совершенство своих булочек с черным топом в форме бикини. Его длинные загорелые ноги сформировались в результате многочасового плавания и попыток удержать равновесие на доске. Она ловит мой взгляд, оглядываясь через плечо.
«Не здесь, нет», — говорит она. — Припарковался в стороне от дороги, рядом с этим кафе. А ты?
Я качаю головой.
— Уже иду. Она остановилась на «пляже».
«Так что привело тебя на этот богом забытый пляж, пытаешься подцепить девушек из опроса?» — спрашивает она, а затем быстро подталкивает меня локтем. — Я просто дразнюсь.
Я обдумываю свой ответ в течение нескольких секунд, слушая, как мое взволнованное сердцебиение смешивается с шумом прибоя. Я хочу рассказать ей все, эту встречу с девушкой, которая так напоминает мне Дафну после того сна, может быть, просто случайность, но я не хочу ее пугать.
— У меня есть. В жизни многое случается, — наконец отвечаю я. «Я хотел бы узнать о вас больше». Могу я угостить вас кофе?
Она качает головой.
«Я не пью кофе», — говорит она и начинает идти обратно к дороге, ее доска Herafing под мышкой и кулер в руке. Через несколько шагов она останавливается и оглядывается на меня. «Но ты можешь купить мне пюре в Jaja Juice».
Я узнаю много нового о Джули, когда мы идем в придорожную жестянку, которая служит соковым баром. Ей девятнадцать. Она бросила колледж после одного семестра, чтобы жить, по сути, как бездомная. У нее есть квартира в городе, но обычно она проводит ночь на диванах.
Нам приносят коктейли с белым мальчиком-растафарианцем, который говорит, что его зовут Шугар Дог и он пытается продать нам траву. Я сомневаюсь, потому что не употреблял марихуану много лет, но когда Джули спрашивает, какие сорта у него есть, я в итоге выкладываю тридцать баксов за четверть унции под названием Indica Bombat.
«В баре нельзя курить», — говорит он, барабаня пальцами по табличке «Не курить».
Джули прячет пакет с марихуаной в своем холодильнике. Мы сидим за одним из шатких столиков с лучшим видом на океан и пьем соки.
«Итак, вы сказали, что у вас много вещей». Например? Например, рак, развод или что-то еще?
— Почему вы так говорите? Я спрашиваю.
-О, просто обычно, знаете, женщина как MILF, одна на пляже, работающая над своей задницей, это что-то значит. — Она выпивает сок, а затем ее глаза становятся большими от смущения. «Я не хотел назвать тебя MILF». Это как оскорбление, и никто больше так не говорит. Извините. Боже мой.
Она смеется над собой.
«Все в порядке», — заверяю я ее и смеюсь. — Меня называли и хуже. И вы правы насчет развода. Между мной и моим будущим сложились довольно странные отношения, и я пришла сюда, чтобы прояснить ситуацию.
«Ты не знаешь ничего лучше», — говорю я и откидываюсь в кресле.
Джули наклоняется вперед: «О да, но я хочу. Я действительно хочу знать.
И я все изложила, начиная с того, что подозревала Тайлера в предательстве, потом застала его с Софией, потом узнала о клубе.
«Значит, он поменял вашу дочь с другими парнями в этом клубе для секса с их дочерьми», — говорит она. «Я слышал о таких вещах». Я имею в виду, в интернете и все такое. Но я никогда не думал, что это реально.
«Я тоже», — соглашаюсь я. «Но когда я узнала об этом, и эта мама была вовлечена в это, я не знаю, я решила, что раз моя дочь так увлечена этим, почему бы не позволить ей продолжать?».
«Вы позволили ей продолжить?»
«Хуже», — говорю я и смотрю в голубые глаза Джули. — Я создала полностью женскую версию этого клуба. Матери меняются своими дочерьми для сексуального удовлетворения.
«Леле», — говорит Джули. — Вот это да. В смысле, да. Я понимаю, почему вам нужно дышать воздухом, чтобы проветрить голову. Это тяжелый материал.
— Я даже не дошел до самой тяжелой части. — Я делаю паузу для эффекта. — Моя дочь беременна, а ее мачеха — будущий отец.
«Боже мой», — говорит Джули. — Вау. Вау. Ты собираешься, например, взять пистолет и застрелить его?
— Эта мысль пришла мне в голову. — Я вздыхаю. «Но нет, я бы упал в обморок, если бы увидел кровь от пореза бумаги».
Она трепещет ресницами, когда пьет пюре через соломинку. Когда она освобождает свои полные губы, она слизывает каплю сока из банановой крышечки.
«Кроме того, вы, похоже, сами торгуете своей дочерью, как и ваш будущий бывший», — быстро добавляет она, — «Не то чтобы я его осуждала. Никакого осуждения. Мы находимся в зоне полного отсутствия убеждений.
«Я знаю, но наши отношения странные», — говорю я. «Я позволил ему отвезти мою дочь в его клуб извращенцев в субботу, чтобы я мог отвезти Софию в свой в воскресенье, то же самое».
— Да, это странно, но это также, типа, хмм. Горячо? — Она берет свой соломенный язычок и делает еще один глоток. Я просто смотрю на нее и позволяю ее словам завариться в моем желудке. Совершенно случайно я столкнулся с этой великолепной девушкой, которая училась с таким открытым умом.
«Мы набираем новых членов», — наконец говорю я.
Джули смотрит на меня, на ветер в пляжной траве и на загорелых людей, которые начинают спускаться по дороге к нашему секретному пляжу. Я думаю, что, возможно, зашла слишком далеко, открыв Джули дверь в клуб.
«Я бы хотела познакомиться с вашей дочерью», — говорит она, все еще глядя на океан. — Как насчет вечера? Я собирался пригласить друзей на пляж, чтобы посидеть у костра. Вы с Софией можете присоединиться к нам.
«Было бы неплохо», — говорю я, не зная, как убедить дочь пойти со мной на пляж.
Я беру номер Джули и возвращаюсь на «пляж», чтобы собрать свои вещи. Я плачу вторую ночь в комнате, а затем возвращаюсь домой. Софии там нет, поэтому я долго принимаю расслабляющую ванну и думаю о Джули, Дафне и моей дочери. Когда я лежу в теплой воде, мне кажется, что все это было сном, начиная с откровения о беременности Софии и заканчивая встречей с Джули на пляже. Я почти убедил себя, что это сон, и у меня случился нервный срыв, когда я услышал, как открылась дверь гаража и София зазвенела ключами, входя в дом.
Я слышу хихиканье снизу, когда заворачиваюсь в полотенце. Я знаю, что Виктория и София — любовники, и я наполовину ожидаю увидеть женщину моего возраста, поднимающуюся наверх с моей малышкой. Их отношения составляют практически основу клуба лесбиянок, которым я руковожу. Я не могу позволить своим материнским чувствам вмешиваться в эти конкретные отношения.
К счастью, София одна и хихикает над своими текстовыми сообщениями. Она видит меня, завернутого в полотенце, стоящего наверху.
«Привет, мамы», — говорит она, отбрасывая с лица волнистую прядь своих светлых волос. «Я думаю, папа сказал тебе».
«Мы не будем сейчас об этом говорить», — перебиваю я. — Мы не будем с этим разбираться. Это между тобой и Тайлером.
— Правда? Она удивленно вздрагивает. — О. Хорошо, мама. О чем вы хотите поговорить?
«Я хочу, чтобы ты пошла со мной на пляж сегодня вечером». Я спускаюсь по ступенькам и любуюсь свитером и джинсами моей дочери, ее пышным подростковым телом и большими, невинными глазами. «Эта милая девушка из Джули пригласила нас на костер на пляже». Будет весело. Как приключение матери и дочери.
— Но не как одно из наших «воскресных» приключений? Она хихикает.
«Наверное, нет», — говорю я, подмигивая.
София не снимает лавандовый свитер и узкие джинсы на бедрах. Она переодевается, меняя носки и кроссовки на сандалии и пляжные босоножки. Я перехожу к трусикам. Мое белое, очень тонкое бикини, на которое София закатила глаза, когда я надела его на вечеринку у бассейна. Сегодня она говорит мне: «Это выглядит сексуально, мама. — Я не уверен, что это означает для моих отношений с дочерью. Как обычно, я немного стесняюсь своих больших попыток и решаю скрыть их с помощью прозрачного цветочного саронга вокруг бедер.
Я беру пару пляжных полотенец и несколько бутылок вина из винного шкафа на нашей кухне. Солнце садится, когда мы отправляемся на пляж. Он расслабляется и кажется почти нормальным. Как мы с Софией вели себя, когда были вместе, до того, как мы оба узнали все о том, что другой делал в спальне. Но потом она вскользь упоминает Викторию или Тайлера, и я возвращаюсь в реальность, где моя дочь сложена отчимом, встречается с женщиной моего возраста и участвует в секс-клубе, который я поддерживаю.
Я захожу на «пляж», и София морщит нос.
— Это место? Я помню, как ты привела меня сюда, маленькая девочка. В постели был песок.
«Они убрали песок с кровати», — говорю я ей, — «но вы не можете убрать сигаретный дым с занавесок».
Она берет полотенца, я — бутылки с вином и пластиковые стаканчики, и мы переходим дорогу к берегу моря, залитому лунным светом. Я вижу вдалеке пожар на пляже. Кажется, только одна фигура вызывает у меня волнение. Я боялся толпы друзей-подростков Джули. Это похоже на более интимную встречу.
Огонь согревает нас, когда мы приближаемся. Звезды и луна видны над океаном. Джули сидит на бревне и наблюдает, как мы приближаемся к кругу света костра. На нем толстовка с капюшоном и пара шорт, которые все еще демонстрируют его длинные ноги.
«Привет, Линдси», — говорит она, — «а ты, должно быть, София».
Моя дочь пожимает руку Джули и садится рядом с ней.
— Что ты сказал обо мне? Обещаю, я не настолько плох.
«Некоторые комплименты», — настаивает Джули.
«Ты не очень смешной», — вмешался я.
— О, простите. — Джули вскакивает на ноги, обнимает меня и целует в щеку. — Я пригласила маму, но, похоже, она не придет.
— Твоя мама? — Я поднимаю бровь. Джули понимала правила клуба. Упоминание о ее матери заставляет меня поверить, что она хочет участвовать.
«Моя мама», — говорит она, подмигивая и заразительно улыбаясь. «Но мы можем веселиться и без нее».
Она притягивает меня ближе к огню, обнимает, словно хочет поцеловать, но отстраняется прежде, чем наши губы встречаются. Она подходит к своему телефону, лежащему на пляжном полотенце. Он подключен к небольшой портативной колонке и играет хорошую пляжную музыку. Она добавляет немного громкости и начинает танцевать. Ее глаза сверкают, а золотистая кожа окрашена красным светом огня.
— Давай, София, — машет она обеими руками. — Потанцуй со мной.
Дочь спрыгивает с подмостков, и они начинают танцевать вместе. Поначалу это весело, а девушки всегда остаются девушками. Моя дочь демонстрирует свою попку в джинсах, а Джули делает вид, что шлепает ее. Джули делает момент в своих шортах, низко приседая и глядя через плечо на меня, пока она трахает свою девичью попку как профессионал. Я не могу перестать смеяться.
Я наливаю нам по бокалу вина и раздаю стаканы со сладким белым. Джули делает глоток и бросает на меня строгий взгляд.
«Мэм, мне всего девятнадцать лет, и я определенно не должен пить это. Она сделала еще один глоток, и они с Софией разразились смехом.
«Не называйте меня мэм», — предупредила я ее.
«О, хорошо, как мне тебя называть?». Она танцует вне моей досягаемости. — Мадам? Мама? Как ты хочешь, чтобы тебя называли, Линдси?
— Мне подходит это название.
«Л-Линдси», — дразнит его Джули. «Линдси. Это просто слетает с моего языка.
— О, я собираюсь вылизать тебя!», — говорю я, хлопая в ладоши, приближаясь к ней.
Джули визжит и убегает от меня. Я гоняюсь за ней вокруг костра, а потом она, смеясь, бежит к прибою. София отпускает нас, и я догоняю Джули, вода плещется у наших ног. Она плещется в воде по колено, ее бокал с вином выплескивается в море. Наконец я догоняю ее, хватаю за руку и тяну за собой, пока искрящаяся вода кружится вокруг наших ног. Его золотистые волосы хлещут ее по лицу. Ее улыбка вспыхивает в лунном свете. На долю секунды она превращается в Дафну. Не как, а как настоящая девушка, с которой я исследовал свою сексуальность в колледже.
«Ты чертовски красива», — шепчу я, обхватывая ее руками.
Она прижимается к моей мягкой груди. Ее губы прижимаются к моим, теплые и приветливые, со сладостью вина, разделенного между нами во время поцелуя. Сначала открывается ее рот. Ее язык проникает между моих губ, и я шире раскрываюсь навстречу ей, отталкиваясь языком и прижимаясь бедром к ее ногам.
«Ммммм», — мурлычет она в ответ на поцелуй. Ваша дочь наблюдает за нами.
«София знает, почему мы здесь», — отвечаю я, даря ей еще один голодный поцелуй и поглаживая ее бедра. Мои руки скользят по ее спине и сжимают ее упругую попку через шорты. Джули просовывает руки между нами и упирается мне в грудь, чтобы оттолкнуть меня.
«Я даже не уверена, зачем я здесь», — говорит Джули. «Я еще не приняла решение.
— Ты отказываешь мне?
«Ха, наверное, нет», — смеется она, — «Разве ты не чувствовала мой язык у себя во рту? ‘Нет, но, знаешь. Я не люблю оставлять Софию без присмотра. Давайте вернемся к пожару. У меня все еще есть индика, которую ты купил сегодня утром.
Она берет меня за руку, и мы вместе идем к огню. София смотрит на нас со знающей улыбкой на лице. Она ничего не говорит, и я замечаю, что ее бокал с вином стоит нетронутым у ее ног. Ну, конечно, она беременна. Она даже не делает глоток. Я ужасная бабушка, которая сует бокал вина в руку своей беременной дочери.
«Вы хорошо смотритесь вместе», — говорит София.
«А ты выглядишь одинокой, — говорит Джули, садясь рядом с ней, — я хочу услышать о твоем колледже. Расскажи мне, куда ты едешь и что собираешься изучать.
Они обсуждают планы Софии на будущее. Они все еще неопределенны и, кажется, испытывают трудности из-за ее беременности, но она полна энтузиазма и подробно рассказывает о своих планах изучать спортивную медицину. Ее навыки в массаже. Ее интересы связаны с физиотерапией. Джули рассказывает в основном о своем серфинге. Она сворачивает косяк и поджигает его с помощью палочки. Она протягивает его мне, и я делаю глубокий глоток. София тоже вдыхает, и вскоре мы разговариваем, как подружки из колледжа.
«Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас», — говорит София, слушая, как Джули рассказывает о том, как поймала чудовищную волну во время поездки на Гавайи. София смотрит на меня и спрашивает: «Можно я ее поцелую, мамочка?».
«Об этом ты должна спросить у нее», — говорю я с улыбкой.
София поворачивается, чтобы спросить Джули, может ли она поцеловать ее, и белокурая серфингистка хватает мою дочь и страстно целует ее в губы. Один поцелуй приводит к смеху, который приводит к другому поцелую, более интенсивному и глубокому. Их рты открыты друг для друга. Я ловлю блестящие отблески их языков, работающих вместе, когда они начинают ласкать руки и плечи, бедра и грудь. Я полностью отпустила траву и откинулась назад, опираясь одной рукой на шнагу, когда мои пальцы скользнули под саронг и я начала трогать себя через трусики.
Моя дочь очень опытная, несмотря на свой невинный, голубоватый вид. Она просовывает руку между ног Джули и забирается в шорты другой девушки. Я вижу, как пальцы моей дочери проникают в щель Джули. Fair Surfer Girl теряет смех от интенсивности этого момента. Она немного откинулась назад, пожевав губу и наблюдая, как София гладит свою киску внутри шорт. Она смотрит на меня, а затем снова на мою дочь.
Они целуются снова, еще более страстно, их одежда начинает срываться, обнажая их груди. У Софии кремово-белые с пухлыми сосками, а у Джули чуть больше, слегка пухлые, с маленькими, вишнево-красными сосками, твердыми, как камешки. София наклоняется, чтобы пососать их. Глубокий стон Джули — это все, что нужно, чтобы оттянуть нижнюю часть ее трусиков в сторону и ввести два пальца в свою горячую, влажную киску.
София привязана к соскам Джули, растягивая плоть изящных грудей Джули и оставляя соски блестящими от слюны. Джули смотрит на меня, его глаза тяжелы от опьянения и похоти, когда София начинает целовать себя снизу. Джули поднимает свою попку с рояля и игриво позволяет моей дочери стащить свои шорты. Мне открывается прекрасный вид на загорелые бедра Джули, выпяченные и манящие, показывающие мне капельки росы ее киски с пучком подстриженных светлых волос над ними.
Моя дочь не смотрит на меня в поисках разрешения. Она не колеблется. Она целует внутреннюю сторону бедер Джули и находит мягкий, сладкий желобок Джулиной киски. Я не вижу, что там делает язык Софии, но могу оценить его воздействие на лицо Джули, которое внезапно исказилось от удовольствия. Джули опирается обеими руками на голову Софии, гладит волосы моей дочери и тянет ее к этим нежным складочкам.
Я стону от удовольствия и выгибаю спину, моя грудь колышется от толчков, моя сжимающаяся киска излучает удовольствие. Я уверенно провожу большим пальцем по толстому бутону ее клитора. Я хочу присоединиться к ним, но я должна держать барьер между моей дочерью и собой. Но я не могу оторвать взгляд. Не от этого. Но не сейчас, когда Джули входит в Snag, а София начинает лизать ее киску и одновременно использовать там свои пальцы.
Травка лишает меня рассудка. Часть меня знает, что мне нужно повернуть назад. Оно знает, что мне нужно отодвинуться от взгляда Софии, снять джинсы и обнажить упругую попку. Я не должен был смотреть, как киска моей дочери прижимается к лицу Джули и принимает позу «69», пальцы и языки исследуют подростковые тела друг друга. Я на грани оргазма, когда слышу голос позади себя.
«Я знал, что так и будет». «Он знаком и так близко, что я почти чувствую тепло его дыхания на моей шее». «Джули описала тебя и сказала, что тебя зовут Линдси, и я обо всем догадался».
Я медленно поворачиваюсь, сердце колотится от того, что меня поймали, пальцы медленно выскальзывают из моего ноющего канала. В трех шагах позади меня стоит женщина моей мечты.
Дафна, конечно, выглядит намного старше, как и я. С той бурной встречи в общежитии прошло более двадцати лет. Она намного круглее в бедрах и полнее в груди. В уголках ее глаз и под подбородком появились морщины — намек на лишний вес. Но у нее те же светлые волосы, спадающие до плеч, те же большие голубые глаза и полные губы. Та же огромная улыбка, которую она разделяет с этой девочкой, которая, должно быть, ее дочь.
«Привет, мам», — говорит Джули, оглядывая изгиб бедер Софии. — Это София, а это Джули.
«Похоже, вы решили повеселиться без меня», — говорит Дафна. — Очень смешно.
Моя дочь смотрит на Дафну и вытирает губы.
«Иди сюда, и я покажу тебе, как мы развлекаемся», — мурлычет София.
Да, моя дочь — извращенный секс-кокос. Я виню в этом Тайлера. Дафна смеется, как будто этот соблазн доставляет ей удовольствие.
«Я думаю, мне нужно кое-что уладить с твоей мамой», — говорит Джули. «Но в тот раз я согласен, моя красавица».
Наши дочери возвращаются к своим сапфическим объятиям, и если что и происходит, то их страсть, кажется, угасает от того, что у них есть еще большая аудитория. Их стоны наслаждения громче, а слова поощрения еще грязнее.
Я встаю и смотрю Дафне в глаза. Огонь согревает нас и окрашивает ее лицо, я вижу на нем все эти годы, и все же она может быть той девушкой, с которой я попрощался, когда ее перевели из колледжа.
— Все эти годы, — пробормотал я. — Знаете, я вышла замуж, забеременела и родила дочь. Я изо всех сил старался не быть Лесбуа.
«То же самое», — говорит Дафна. — Несмотря на то, что я была замужем несколько раз, и каждый раз мне казалось, что я снова узнаю себя. Разве вы не почувствовали это? Когда вы целовали его или когда ваш мужчина хотел, чтобы вы «погрузились в него»?
«Я много пил, чтобы облегчить это», — признаю я.
«Да, так всегда бывает», — смеется она. Она протягивает руку и берет мою. Она тянет меня прочь от костра и к залитому лунным светом участку пляжа. — Давайте позволим им повеселиться. Я хочу узнать тебя снова.
Мы идем по берегу бок о бок. Я еще больше погружаюсь в сон. Глупая улыбка, должно быть, застыла на моем лице, потому что Дафна смеется и смотрит на меня. Она останавливается и берет обе мои руки. Мы находимся достаточно далеко, чтобы огонь был лишь отблеском вдали, а крики удовольствия наших подростков терялись в шуме прибоя.
«Джули рассказала мне все о вашем клубе, — говорит Дафна, — и немного о том, через что вы прошли за последний год».
«Я все еще передаю это», — признаюсь я. «Но сейчас это не имеет значения».
Я наслаждаюсь этим и целую ее. Она удивлена. Она смеется в ответ на прикосновение моих губ, но я не отстраняюсь. Я делаю шаг к ней, наши груди прижимаются друг к другу, мои руки сцепляются и переплетаются с ее. Ее рот открывается для меня, и вот он, сладкий язык, который я помню до сих пор, закрывая глаза. Наши губы словно слились воедино, и наши языки жадно скользят вперед-назад в вожделении. Ее стон вибрирует в этом поцелуе. Мы делаем паузу только для того, чтобы перевести дух.
«О, Боже, Линдси», — задыхается она. — Снять номер в гостинице или.
Но я уже не могу остановить себя. Все это вожделение к ней «взрывается» во мне, и я тащу ее на пляж, катаясь на серфе по просторам у наших ног, пока мы целуемся и ласкаемся. Я расстегиваю верхнюю часть ее трусиков, и мои груди падают на ее блузку. Она берет их в руки, сжимает вместе и наклоняется, чтобы поцеловать мои широкие ареолы и провести медленные, горячие круги вокруг каждого из моих мясистых сосков. Она сосет один, затем другой. Я обхватываю ее голову руками и притягиваю к своим мягким бугоркам, пальцы сгибаются от тепла ее дыхания в моем декольте.
Я развязываю саронг и бросаю его в океан. Я встаю на колени, и Дафна наблюдает, как я развязываю шнурки внизу ее трусиков и позволяю им соскользнуть с ее круглой попки и бритой, очень мокрой киски. Она ласкает мои бедра.
«Ты не изменился», — пробормотала она.
«Может быть, больше, чем ты», — говорю я. «Но мы оба все равно чертовски сексуальны».
Она смеется над этим, и я снова двигаюсь вперед, целуя ее со смехом, позволяя ей чувствовать мое обнаженное тело своим. Мои руки скользят под ее блузку, и я чувствую кружево ее лифчика и мягкое тепло ее грудей. Бедро оказывается между моих ног, и я прижимаюсь к нему, моя горячая киска прижимается к шелковистой ножке, трется и скользит по собственным сокам. Она немного приподнимается, и я помогаю ей снять блузку. Боже, какие у нее потрясающие сиськи. Они немного потеряли форму, когда она сняла лифчик, но они более великолепны, чем мои, только немного меньше, но с теми же сосками, откормленными материнством.
Настала моя очередь откинуться назад, смахнуть волосы с лица и вспомнить запах ее тела, когда я зарылся лицом в эти теплые, дружелюбные бугорки. Я целую их. Я придаю им форму рук и вдыхаю аромат Дафны. Мои губы находят сосок, и я лижу и сосу его, пока она кричит от боли. Но она лишь крепко обнимает меня и раздвигает бедра, чтобы принять мое тело в себя.
«О, Линдси, — вздыхает она, — мы слишком долго были в разлуке».
«Неважно», — говорю я, целуя ее второй сосок, — «давай догоним».
Я сосу ее второй сосок так сильно, что она плачет и разрывается от смеха. Она отталкивает меня от своего соска.
— Ничего не осталось, дорогая. Они дали последнее молоко около шестнадцати лет назад.
«Разве Джули не единственный ребенок?» Я спрашиваю.
— Нет, есть еще Айви. Она поднимает голову и серьезно смотрит на меня, пока я провожу языком по соске. — Через несколько недель Айви исполнится восемнадцать лет, так что выбросьте это из головы.
Я дьявольски улыбаюсь и начинаю целовать свой путь вниз по загорелому животу Дафны.
«Я даже не знала, что он существует», — целуя ее живот, я нахожу его невероятно плоским, — «но теперь, когда я знаю, я знаю».
Я щелкаю пальцами в джинсовых шортах Дафны. Она поднимает задницу с песка и без особых усилий стягивает узкие джинсы по бедрам. Мои пальцы ловят ее трусики, когда я стягиваю шорты и стягиваю их вниз по бедрам. Он полностью освобождается от шорт и трусиков и выбрасывает их на берег. Я возвращаю свое внимание к ее загорелым бедрам, бледному пятну линии бикини и восковой борозде ее мясистой киски. У нее есть пирсинг в капюшоне клитора, который светится в лунном свете.
«Извращенец», — смеюсь я, раздвигая ее ноги и целуя их, когда снова наклоняюсь к ней.
— Я немного повеселился, но ничто не сравнится с тобой и мной в нашем общем. ОООХКХХХХХХХХХ!
Я рад, что, проводя языком по клитору Дафны, могу отвлечь ее от воспоминаний о наших днях в общежитии. Я раздвигаю ее мясистые губы большими пальцами и атакую блестящую внутреннюю розовую поверхность долгими, медленными облизываниями, пробуя ее сладость и переходя к эрегированному бутону ее клитора. Я вдыхаю насыщенный аромат ее киски. Это навевает воспоминания о том, как я слушал, как она читала задание вслух, пока я пробирался под ее юбку и лизал ей горло. Потом у нее там был куст, подстриженный, но пышный. Я думаю, что пляжная жизнь заставляет женщин менять свои привычки по уходу за волосами.
Мои воспоминания быстро перестают всплывать, когда я погружаюсь в ее бедра вокруг моей головы, сладкий вкус ее соков и дрожь удовольствия, которая пробегает по телу, когда я ласкаю ее клитор. Она работает бедрами, вдавливая их в мое лицо и в мой язык, купая меня в своих обильных соках. Я ввожу один, затем два, три пальца в ее киску. Я ввожу и вывожу их, облизывая и посасывая выпуклый бутон.
«О, я это пропустила», — плачет она.
Она выгибается навстречу мне, и я чувствую, как ее канал ритмично сжимается вокруг моих пальцев. Я сильно сосу ее клитор, доводя Дафну до оргазма и заставляя ее глаза закатиться назад. Ее великолепные сиськи дергаются и покачиваются от спазмов удовольствия. Шум прибоя, кажется, поднимается вокруг нас, поглощая глубокий стон ее освобождения, когда я «завожу» ее.
«Аххх, надо было оставить полотенце», — смеется она, притягивая меня ближе и целуя. Мы разделяем ее вкус на наших языках, и она смотрит мне в глаза. «Теперь у меня везде песок.
«Это не мое», — говорю я, втягивая свои губы в ее, когда отстраняюсь. «Я оставался на коленях.
— Да? Она выкатилась из-под меня. «Тогда оставайся на коленях. Покажи мне эту задницу.
— Этот?», — спрашиваю я, наклоняясь вперед и предлагая ей свой чертов лук. Она хихикает так похоже на Джули, что это просто смешно. Ее руки ласкают мою бледную попку, раздвигая ягодицы и дразня пальцами мою киску.
«Мне это нравится», — говорит она и шлепает меня так сильно, что мои щеки вздрагивают. «В колледже у тебя не было такой красивой и сочной задницы.
— Тогда твоя не была такой «сочной», — отвечаю я, но вижу, что она не обижается. Ей нравится моя большая задница, а иногда нужно просто преодолеть проблемы с самооценкой и наслаждаться вниманием.
Дафна целует мягкий бугорок на одной щеке. Ее рука ударяется о другую, и я издаю тихий возглас предвкушения. Не задумываясь, я поворачиваю задницу из стороны в сторону, приглашая ее посмотреть на меня и потрогать. Ее руки раздвинули меня сзади, открыв промежность прохладному ночному воздуху. Ее губы двигаются по внутреннему изгибу моей щели. Внутри тепло. Горячее, нежное растягивание моего ануса. Боже, она лижет меня там. Она лижет мою попку, а ее пальцы лежат на моем клиторе.
Ее язык совершает медленные, горячие круги по ободку моего «грязного» отверстия. Ее пальцы сильно дразнят мой клитор. Мои ягодицы слегка двигаются, когда она поглаживает их пальцами. Она стонет, и я чувствую, как она вибрирует на мягкой, морщинистой расщелине моей задницы. Ее язык проникает в меня, открывая и пробуя меня на вкус. Ее пальцы проникают в мою ноющую киску, и я кончаю для нее. Я кончаю быстро и сильно. Я откидываю голову назад и тянусь назад, чтобы втянуть ее руку в мягкую подушку моей задницы. Требую, чтобы ее пальцы трахали меня сильнее, а ее язык глубже погружался в мое сжимающееся колечко.
— Оооо Дафна, да!
Мой оргазм утихает вместе с теплым послевкусием, и она поднимает свое лицо от моей попки. Она несколько раз лижет мою киску и высасывает мои соки из пальцев, наблюдая за мной. Все это вспоминается, когда мы снова обнимаемся. Наш поцелуй вялый от удовольствия, но глубокий, как океанская пещера. Наши песчаные бедра переплелись. Наши груди прижаты друг к другу теплой массой соленой мягкости.
«Я скучала по тебе, Линдси», — мурлычет она между поцелуями. «Мне не хватало всего, что связано с тобой».
«Значит ли это, что ты вступаешь в наш клуб?» спрашиваю я, все еще пытаясь перевести дыхание.
«О да», — смеется он и целует меня в шею, прижимаясь ухом и вдыхая в меня свой ответ. «Не могу дождаться встречи с вашей дочерью».
— Позже», — говорю я, поворачиваясь к ней лицом. «Нам еще многое предстоит наверстать».
Изнурительное осознание «потерянности», здесь, в прибое, и позже, на «пляже». Изнуряя себя до изнеможения, мы лежим, задыхаясь, на кровати, под потоками пота и других соков, с мечтательными улыбками на лицах.
«Эти клубные мелочи», — говорит Дафна. «Вы действительно не против заняться сексом со своей дочерью-подростком?».
Я переворачиваюсь на бок и провожу пальцами по его трепещущей груди.
«Единственное, чего я хочу больше, чем ты трахаешь мою дочь, — это чтобы тебя трахала твоя». Я ущипнул ее за сосок и нежно подразнил его. «Она выглядит так же, как и вы, рядом с вашими двумя детьми».
— О, сука! Она кричит с ухмылкой на лице и отталкивает мою руку от своей груди. Она хватает меня за плечо и грубо переворачивает на живот. — Только за это она отшлепает тебя до смерти.
Я слегка приподнимаю задницу и смотрю в сторону, приглашая ее отшлепать меня так, как я того заслуживаю.
— О, ты такая шлюха!» — восклицает она, прыгая на кровать позади меня. — Плохие шлюхи сами себя шлепают!
Она несколько раз дает мне то, что я заслуживаю, прежде чем мы, наконец, принимаем душ, одеваемся и собираемся в нашем любимом месте для завтрака. Я представляю Софию и Дафну за фруктовым салатом и вафлями.
«Ты такой красивый», — стонала Дафна. — Это даже причиняет мне боль.
«Ты и сам горячая штучка», — отвечает София, всегда готовая к этой игре. — Так вы вступаете в клуб? Могу ли я заняться с тобой сексом?
Вопрос прозвучал как раз в тот момент, когда официантка принесла нам еще кофе. Ее глаза чуть не выскочили из орбит. Мы подождали, пока она уйдет, прежде чем Дафна с энтузиазмом ответила: «Все равно, горячая девчонка».